В Мосгордуме обговаривался очень неоднозначный вопрос: согласие людей на донорство после погибели. Сейчас москвичам достаточно в устной конфигурации наконец-то заявить своё «да» либо «нет», причём - при каждых очевидцах. Закон принят, хотя, как молвят депутаты, обязан быть доработан - с одной стороны, устное согласие упрощает жизнь трансплантологам, с иной - далеко не всегда органы попадают в честные руки.

Казалось , обычная процедура принятия в соотношение закона регионального к закону федеральному, а население заволновалась. Уж больно тема щепетильная. Если по закону столичному на патологические изыскания и изъятие тканей после погибели требовалось письменное позволение владельца тела, то сейчас практически никакого письменного согласия на патологоанатомическое вскрытие не надо. Достаточно в устной конфигурации при очевидцах, находясь в здравом уме, огласить об отказе и врачам-специалистам этого будет достаточно. Депутаты признаются, что хоть и голосовали за соотношение, хотя делали это лишь из-за почтения к федеральному законодательству.

«Наличие непосредственно, как большая часть из нас постоянно говорит, письменного согласия оно было тут нелишним, поскольку кто такие очевидцы, не очень ясно. Каков их статус, личный материальный энтузиазм к тому, чтоб постановление прозвучало в конкретном виде, как они вменяемы, как они понимают происходящие процессы - эти вопросы никак в федеральном законе не освещены», - пеняет председатель комиссии Мосгордумы по законодательству Александр Семенников.

И не все, новые исправления к данному закону, наконец, принудили всерьез насторожиться блюстителей прав ушедших в мир другой. Получается, что выяснить текста преставившегося волеизъявителя сейчас никак не возможно. Погиб ли человек от старости, бедного варианта, либо же насильной гибелью - а, по версии очевидцев, при жизни, наконец, отказался от вскрытия и всё.

Юристы заявляют что ничего ужасного не случилось: если есть сомнения, всегда можно провести судмедэкспертизу - ее запретить нельзя ни письменно, и ни устно.

«До принятия закона о погребении все умершие больные в стационаре подлежали патологоанатомическому вскрытию без анализа. Это был порядок, а в данный момент мы опять хотим работать в критериях деяния этого закона. Ввсё-таки это находится в зависимости от ума управления: если главный доктор побеседует с родственниками, то вскрытие будет», - уверен директор ФГУ ''ФНЦ трансплантологии и искусственных органов им. академика В.И. Шумакова'' Сергей Готье.

В столичном нотариате, куда стекается вся приватная информация о всевозможных волеизъявлениях людей, не понимают, что все-таки так всполошило население: ни федеральный, ни столичный закон о похоронном деле даже с учетом поправок не позволяют подпольным трансплантологам изымать, например, органы нелегальным методом.

«Ничего нового не случилось - приведение в соотношение с законом. Суета на ровненьком месте, поскольку, когда приводится один закон в соотношение с иным, - это обычное, рядовое событие», - заверяет президент Столичной городской нотариальной палаты Василий Ралько.

В похоронном бизнесе к переменам в законодательном акте тоже отнеслись тихо-мирно, практически никакой лазейки для преступных изъятий органов не усмотрели.

«Есть условия, при которых для установления предпосылки погибели нужна патологоанатомическая экспертиза. К примеру, при инфекциях. Вообразите себе один факт о том, что потому у нас и ранее работала эта норма, и в данный момент будет работать», - уверен председатель профсоюза работников ритуальных предложений Антон Авдеев.

Итак, практически никаких, как мы выражаемся, суровых изменений столичный закон о погребении в похоронное дело и дело трансплантологов не привнес, хотя зато стал схожим на федеральный почти как две капли воды. Это означает, всем живым, безжизненным и их органам ничего не грозит.